На верхнем ярусе правой стены помещены шесть трогательных сцен из жизни святых праведников Иоакима и Анны, предков Иисуса по материнской линии, расположенные в последовательности, идущей от алтаря к фасаду. Как и находящиеся напротив сцены из детства и юности Марии, эти сцены слегка округляются с верхней стороны, следуя изгибу бочарного свода. История Анны и Иоакима является земным событием, предшествующим – но с решительным божественным вмешательством – рождению Христа: они не взяты из канонических Евангелий, но принадлежат традиции апокрифических Евангелий, собраний народных традиций, вошедших в состав "Золотой Легенды", важного литературного произведения епископа-доминиканца Иакова Ворагинского. Написанная в конце XIII века, незадолго до фресок Джотто, "Золотая Легенда" следует литературному календарю, ежедневно предлагая либо житие святого в день его праздника, либо основные эпизоды больших праздников. В истории искусства XIV-XVI веков, она является важнейшим источником для повествовательных эпизодов и жизниописаний святых. В Ассизи Джотто расписал эпизоды жития Франциска, ещё не так давно скончавшегося сподвижника, лицо и облик которого ещё помнили, и это обстоятельство, несомненно, помогло ему в поисках его реалистичного изображения. Иоаким и Анна тоже принадлежат человечеству: хотя божественное неоднократно вторгается в их жизнь (в виде ангела или благославляющей с небес длани), интенсивность чувств, сила любви, непосредственность эмоций деда и бабки Иисуса по материнской линии приближают их к жизненному опыту каждого из нас. Совсем не случайность, что самым сильным моментом цикла является не какое-нибудь чудо или божественное видение, а поцелуй престарелых, морщинистых и седых, но всё ещё влюблённых супругов. Такое изображение сохранило веками всю непосредственность чувства нежности, любви, глубокой и волнующей силы.

Изгнание Иоакима из храма

Осмотр начинается со сцены у иерусалимского Храма, компактного и хорошо узнаваемого здания "святая святых", внутренним помещением, окружённым высокой мраморной балюстрадой, с киворием в форме балдахина, опирающимся на спиралеобразные колонки и на амвон с лестницей. Такой же храм будет появляться в других ракурсах и в двух последующих сценах. С самого начала Джотто изображает определённые, периодически вновь появляющиеся места, с которыми он знакомит посетителя на разных этапах своего повествования. Праведный Иоаким, у лика которого Джотто систематически изображает золотой нимб, отправляется в Храм для жертвоприношения ягнёнка. Он уже престарелый и тот факт, что он бездетный, рассматривается как отсутствие божественной благодати. Поэтому священник решительно запрещает ему вход в Храм (внутри которого другой священник благославляет стоящего на коленях мужчину). Изгнанный за ограду Храма, Иоаким смотрит на священника со смешанным выражением удручённости и тоски.

Иоаким среди пастухов

Изгнанный из общины, Иоаким покидает город и удаляется в деревню к пастухам, где он собирается провести сорок дней и сорок ночей. На самом деле, Иоаким вовсе не восстаёт против решения священника: он считает, что послушание его оправдано. Его скорбь мастерски выражена сокрушённой, твёрдой и смиренной фигурой, закутанной в розовый плащ, с согнутыми плечами и поникшей головой, под тяжестью горя. Контрастным образом к нему радостно подбегает белая собачка: Джотто даёт нам чувствовать, что это животное способно понять человеческие чувства и старается утешить Иоакима. Поражает неимоверно строгий и безыскусный ландшафт с голыми скалами, редкими деревьями и геометрической формой овчарни, где беспорядочно теснится стадо коз. Великолепны компактные фигуры двух пастухов, которые глядят друг на друга искоса в недоумении.Джотто строит картину, расставляя простые и прочные объекты фигур, вместе с тем ему удаётся передать динамику чувств.

Благовещение Анны

Пока Иоаким находился в пустыне, Анна, у которой нет вестей о муже, глубоко встревожена и смущена. После двух сцен, происходящих в открытых местах (Храм, сельская местность) и только с мужскими персонажами, Джотто включает эпизод, происходящий в тесном домашнем кругу, с преимущественно женским планом. Центральную роль занимает домашнее пространство в простой, но убедительной перспективе: мы увидим ту же комнату в другой сцене, но с радостной и многолюдной обстановкой. Коленопреклонённую и молящуюся Анну посещает ангел, который заглядывает в окошко, дабы возвестить ей о предстоящем материнстве. Джотто со вниманием и любовью описывает убранство, архитектуру и предметы спальной комнаты. снаружи, под открытой террасой, изображена прядущая женщина.

Жертвоприношение Иоакима

Сцена возвращается к Иоакиму, который приносит в жертву козлёнка, падая ниц перед престолом: непосредственное изучение действительности приводит Джотто к точному, но немного жуткому изображению обнажённых костей животного. Глаза святого горят надеждой и истовой веры как огонь, зажённый под престолом; за ним стоит молящийся пастух, подчёркивая мистичность композиции. Бог-Отец, в виде благославляющей длани, появляется на небе, а Его благосклонность к Иоакиму явлена ангелом, который скрывается с левой стороны. Изумительный контраст с естественностью находящихся на первом плане овец, увлечённых всевозможными занятиями: они спят, пасутся или бодаются.

Сон Иоакима

Во всей Капелле Скровеньи природа является составляющей и неотъемлемой частью описанных сцен: в пустыне Иоакиму приходится жить на убогой, каменистой, сухой земле, где, в лучшем случае, могут пастись редкие козочки. Тут опять появляется собачка, внимательная привязанность которой составляет контраст с тяжёлым сном Иоакима. Тогда как пастухи, закутанные в тяжёлые и грубые плащи, ведут стадо на ночёвку в овчарню (тут мы опять видим ту же грубую постройку из досок, как две сцены назад), ангел является на небесах, возвещая во сне Иоакиму, что молитвы его услышаны и что он станет отцом. Фигура ангела, выступающая на фоне бирюзового неба, справедливо знаменита. Джотто сумел придать плотность и объём ангельскому лику, его крыльям, руке и туловищу; но очертания его фигуры постепенно растворяются в дымчатом пространстве, передача которого требует выдающегося мастерства и полного владения техникой фресковой живописи, поскольку обчно при ней краски становятся плотными.

Встреча у Золотых Ворот

Одна из наиболее новаторских и смелых сцен всего цикла представляет возвращение домой Иоакима после пребывания в пустыне: Анна идёт ему навстречу и они вновь соединяются у городских ворот. Уже немолодые супруги трогательно и нежно обнимааются, их фигуры – крепкие, осязаемые, почти массивные: можно заметить морщины вокруг глаз Анны, ведину волос у затылка Иоакима, но эти детали только усугубляют силу чувств. При изображении этого эпизода Джотто уделяет внимание физической и психологической реальности: целующиеся Иоаким и Анна глядят друг на друга с любовью, их вновь обретённых союз отделяет их от всего, они почти забыли о небольшой толпе, присутствующей при сцене со смешанным чувством радости, изумления и неловкости. С одной стороны, внутри города, – женщины, подруги Анны в богатых одеяниях; с другой стороны, от сельской местности, появляется крестьянин с корзиной и палкой. Под аркой ворот стоит таинственная женщина в чёрном. Заметим, что те же самые ворота между двумя башнями появятся в сцене Входа Господня в Иерусалим.